НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ ПИРОГОВ - справочник биография великих ученых

Получить образование ему помог знакомый семьи — известный московский врач, профессор Московского университета Е. Мухин, который заметил способности мальчика и стал заниматься с ним индивидуально.

Когда Николаю исполнилось четырнадцать лет, он поступил на медицинский факультет Московского университета. Для этого ему пришлось прибавить себе два года, но экзамены он сдал не хуже своих старших товарищей. Пирогов учился легко. Кроме того, ему приходилось постоянно подрабатывать, чтобы помочь семье. Наконец Пирогову удалось устроиться на должность прозектора в анатомическом театре. Эта работа дала ему бесценный опыт и убедила его в том, что он должен стать хирургом.

Закончив университет одним из первых по успеваемости, Пирогов направился для подготовки к профессорской деятельности в Юрьевский Университет в городе Тарту. В то время этот университет считался лучшим в России. Здесь, в хирургической клинике. Пирогов проработал пять лет, блестяще защитил докторскую диссертацию и в двадцать шесть лет стал "Рофессором хирургии.

Темой диссертации он избрал перевязку брюшной аорты, выполнению до того времени — и то со смертельным исходом — лишь однажды английским хирургом Эстли Купером. Выводы пироговской диссертации ьи1и одинаково важны и для теории, и для практики. Он первый изучил описал топографию, то есть расположение брюшной аорты у человека, расстройства кровообращения при ее перевязке, пути кровообращения при ее непроходимости, объяснил причины послеоперационных осложнений. Он предложил два способа доступа к аорте: чрезбрюшинный и внебрюшинный. Когда всякое повреждение брюшины грозило смертью второй способ был особенно необходим. Эстли Купер, в первый раз перевязавший аорту чрезбрюшинным способом, заявил, познакомившись с диссертацией Пирогова, что, доводись ему делать операцию вновь, он избрал бы уже иной способ. Это ли не высшее признание! Когда Пирогов после пяти лет пребывания в Дерпте отправился в Берлин учиться, прославленные хирурги, к которым он ехал с почтительно склоненной головой, читали его диссертацию, поспешно переведенную на немецкий.

Учителя, более других сочетавшего в себе все то, что искал в хирурге Пирогов, он нашел не в Берлине, а в Геттингене, в лице профессора Лангенбека. Геттингенский профессор учил его чистоте хирургических приемов. Он учил его слышать цельную и завершенную мелодию операции, Он показывал Пирогову, как приспосабливать движения ног и всего тела к действиям оперирующей руки. Он ненавидел медлительность и требо-* вал быстрой, четкой и ритмичной работы. , Возвращаясь домой, Пирогов тяжело заболел и был оставлен для лече^ ния в Риге. Риге повезло: не заболей Пирогов, она не стала бы площадкой его стремительного признания. Едва Пирогов поднялся с госпитальной койки, он взялся оперировать. До города и прежде доходили слухи о подающем великие надежды молодом хирурге. Теперь предстояло подтвердить, бежавшую далеко впереди добрую славу.

Он начал с ринопластики: безносому цирюльнику выкроил новый нос.

Потом он вспоминал, что это был лучший нос из всех изготовленных им| в жизни. За пластической операцией последовали неизбежные литота-1 мии, ампутации, удаления опухолей. В Риге он впервые оперировал как| учитель.

Из Риги он направился в Дерпт, где он узнал, что обещанную e^ московскую кафедру отдали другому кандидату. Но ему повезло — Ива Филиппович Мойер передал ученику свою клинику в Дерпте.

Одно из самых значительных сочинений Пирогова — это завершен-! ная в Дерпте «Хирургическая анатомия артериальных стволов и фасций»| Уже в самом названии подняты гигантские пласты — хирургическая ана1 томия, наука, которую с первых, юношеских своих трудов творил, воздвиД гал Пирогов, и единственный камешек, начавший движение громад -і фасции.

Фасциями до Пирогова почти не занимались: знали, что есть такиї волокнистые фиброзные пластинки, оболочки, окружающие группы мыип или отдельные мышцы, видели их, вскрывая трупы, натыкались на них во время операций, рассекали ножом, не придавая им значения.